С.Ч. Испытания, пережитые после революции, привели к деклассированию и преждевременному уходу из жизни многих "бывших людей". Они потеряли близких людей, потеряли смысл жизни, не говоря уже про имущество. Эмигрировать не смогли, приспосабливаться к новой жизни не хотели, поэтому умерли от тоски и горя или нашли утешение в религии.
Но было и противоположное. Многие смогли приспособиться к жизни в новом обществе, найти для себя комфортную нишу и дать приличное образование детям. Успешная интеграция в советское общество зависела прежде всего от разнообразной сети знакомств. Те люди, у кого были знакомые и в городах, и в деревнях, и среди дворян, и среди крестьян, и среди большевиков, смогли удержаться и не опуститься на дно в самые тяжёлые моменты.
Например, когда было голодно в Петрограде, уезжали жить к знакомым в деревню. Когда началась коллективизация, перебирались с помощью знакомых в города. У знакомых крестьян получали "положительные характеристики" о том, что они с первых дней поддерживали советскую власть, и что всегда были на стороне трудового народа. Благодаря контактам с учителями и университетскими профессорами, можно было пристроить детей на учёбу. Благодаря многочисленным умениям и навыкам, зарабатывали неплохие деньги на чёрном рынке: давали уроки, шили. Наконец, благодаря тому, что в обществе был полный бардак и нехватка учебных заведений и компетентных специалистов, можно было занять интересные должности без диплома. В этом дворяне необычайно преуспели.
Между этими двумя полюсами — приспособившихся и деклассированных, находились своего рода креативные маргиналы. Стать обычными советскими гражданами или не захотели, или не смогли. Но нашли для себя какой-то особый способ существования. Например, было принято наниматься в биологические, геологические, археологические и прочие экспедиции, и проводить половину времени где-нибудь в разъездах, а оставшуюся половину года заниматься своими делами. Это только один пример. Количество разного рода "оригиналов" среди потомков бывших было существенным. Но каждый оригинал оригинален по своему, поэтому обобщение затруднительно.
Но очевидно, что многочисленные гонения и испытания привели к тому, что среди бывших дворян было немало людей, которые жили не по-советски, а как-то по-своему. "Культурный код" дворян, возможно, проявлялся в потребности в социальной оригинальности, эксклюзивности, и в том, чтобы быть не как все. Также, к сожалению, немало было разных психических и психологических отклонений среди потомков дворян 1930-х и 1940-х годов рождения.