автор: МАРИЯ ПАВЛОВА
Интервью с Софьей Чуйкиной, автором книги
«Дворянская память: бывшие в советском городе»
Автор книги "Дворянская память: бывшие в советском городе", написанной на основе биографических интервью и воспоминаний дворян, родившихся в начале двадцатого века и проживших жизни в СССР, поделилась историей создания книги и особенностями общения с информантами, благодаря воспоминаниям которых современный читатель может ознакомиться с биографическими и социальными последствиями компромиссов, молчания и страха,
присущими сталинской эпохе.
Вопрос, который вам, наверное, чаще всего задавали — как возникла идея написания книги и через какие сложности вы прошли прежде, чем ее удалось создать?
С.Ч. В 1990-е годы был очень большой интерес, и в научном сообществе, и среди образованной публики, к воспоминаниям людей, которые были свидетелями становления советской системы. Было немало исследовательских проектов, целью которых был сбор интервью с очевидцами, которые были молодыми в 1920е - 1930е годы. Я активно занималась таким сбором интервью, и таким образом познакомилась с устными воспоминаниями представителей самых разных слоёв советского общества — рабочих, студентов, партработников и "бывших".

Когда я закончила магистерскую программу по социологии и стоял вопрос поиска темы для написания кандидатской диссертации, я хотела продолжать собирать свидетельства "молодёжи 1920-х - 1930-х". То есть, я хотела написать социологическую диссертацию на историческую тему. Тогда это было модно и называлось "историческая социология". И тогда я придумала взять интервью с людьми, которые родились в дворянских семьях до революции, и прожили всю жизнь в СССР.

В какой-то мере выбор дворянской темы был, наверное, обусловлен тем, что я сама являюсь потомком дворян по женской линии. У меня было ощущение, что я понимаю, какие вопросы надо задать людям, чтобы они рассказали именно то, что важно.

Тем более, что я могла в построении своих гипотез опираться на семейную историю. Моя бабушка Наталья Федоровна Зворыкина создала семейную хронику, где на основе наших семейных архивов описала биографии людей до и после революции. Она уделила внимание каждому из членов семейного клана, и таким образом, была представлена достаточно широкая палитра судеб на примере одной семьи. Поэтому можно сказать, что интерес к этим семейным и личным историям мне передался в наследство от бабушки. Мы с ней вместе жили и много общались. Кстати, она прочитала мою книгу, и очень гордилась тем, что вдохновила меня на её написание. Между началом моей работы по сбору материала и окончанием книги прошло десять лет. Я начала в 1996 году, а книга вышла в 2006.
Софья Чуйкина
Автор книги «Дворянская память:
бывшие в советском городе»
Выбор дворянской темы был обусловлен тем, что я сама являюсь потомком дворян по женской линии. У меня было ощущение, что я понимаю, какие вопросы надо задать людям, чтобы они рассказали именно то, что важно.
Как вам удалось найти информантов? Как они отнеслись к идее книги?
С.Ч. Информантов я искала разными путями: и через знакомых, и через дворянские ассоциации, которые тогда возникли в Санкт-Петербурге. Нескольким людям меня представил Андрей Петрович Гагарин — руководитель ассоциации потомков дворян.

Найти было сложно, потому что у меня тогда была цель опрашивать людей, родившихся ещё до революции, которые хорошо помнили 1920-е годы, и которые вошли во взрослую жизнь в период Первый пятилетки — это поворотный момент в истории СССР, когда был уже осуществлён окончательный поворот в сторону "построения социализма в отдельно взятой стране", и были запущены коллективизация и индустриализация. Я хотела поговорить с теми, кто был свидетелем этих процессов.

Помимо интервью я использовала другие документы. Например, в тех семьях, где представители старшего поколения уже ушли из жизни, но потомки хотели помочь исследованию, можно было почитать материалы из семейных архивов.
~
~
Я знаю, что при написании "Блокадной книги" многие люди просто захлопывали дверь перед журналистами, им было невыносимо вспоминать пережитое. Как реагировали на вашу просьбу об интервью эти люди?
С.Ч. Было много отказов от интервью. Обычно пожилые люди любят вспоминать прошлое, поговорить о своей жизни. Но в данном случае, поскольку люди пережили страшные события и личные трагедии, связанные с репрессиями и с необходимостью выживания в очень тяжёлых условиях, то некоторые из них не хотели об этом вспоминать. Были случаи, когда они плакали, им было очень трудно говорить. Некоторые не хотели говорить, но соглашались написать свою автобиографию, чтобы контролировать процесс передачи информации, и сообщить только то, что они сами хотели. Но даже те, кто отказывались от интервью, были согласны с тем, что эту историю написать нужно. А те, кто согласились, хотели, чтобы их история была услышана и прочитана.
Софья Чуйкина
Автор книги «Дворянская память:
бывшие в советском городе»
Классовый снобизм моих информантов проявлялся, скорее, в том, как они рассказывали о своей молодости. Они рассказывали разные траги-комические истории о своём взаимодействии с советскими новыми элитами, и в этих историях разные начальнички и коммунисты представали весьма недотёпистыми и туповатыми.
Время выхода книги — 2006 год. В это время быть дворянином перестало быть страшно и стало, если можно так выразиться, модно. Вы заметили то, что можно назвать классовым акцентом, классовой сепарацией в том, как ваши информанты преподносили себя?
С.Ч. Я проводила интервью в конце 1990-х годов, когда появился интерес к дореволюционным элитам и к царской семье: были захоронены останки Романовых в Петропавловской крепости, стали реставрировать дворцы и в столицах стали всё чаще появляться потомки Белой эмиграции.

Но внезапное пробуждение дворянской идентичности и интереса к прошлому было скорее присуще детям и внукам тех, кого я интервьюировала. Для некоторых из них это дворянское происхождение стало ресурсом и развлечением в это нелёгкое время "перехода к рыночной экономике", когда многие потеряли работу и обеднели, или просто вышли на пенсию уже в силу возраста. И эти молодые пенсионеры с удовольствием стали ходить в архивы, чтобы искать там дополнительную информацию о дореволюционном прошлом своей семьи, или они стали объединяться между собой, устраивать "салоны" и разговаривать на разные темы. Кто-то из них съездил во Францию, в Италию, они наладили международные контакты с Белой эмиграцией.

Мои информанты, родившиеся до революции, были уже слишком пожилыми, и слишком много пережившими, чтобы эти новые веяния могли на них сильно повлиять. Они не особо поверили в эту новую оттепель. И всё же несомненно, что изменение политического режима в стране сделало в принципе возможным моё исследование. В СССР никто не согласился бы со мной об этом говорить — откровенно о прошлом, даже в 90 лет.

Классовый снобизм моих информантов проявлялся, скорее, в том, как они рассказывали о своей молодости. Они очень любили потешаться над выдвиженцами, которые заняли высокие должности или попали на учёбу в университеты, не имея базового образования. Они рассказывали разные траги-комические истории о своём взаимодействии с советскими новыми элитами, и в этих историях разные начальнички и коммунисты представали весьма недотёпистыми и туповатыми. Меня это тоже веселило, их бывшедворянский фольклор, анекдотический снобизм. Ещё у них были в ходу такие выражения: "А знаете, и ведь среди большевиков попадались приличные люди".
Софья Чуйкина
Автор книги «Дворянская память:
бывшие в советском городе»
Но очевидно, что многочисленные гонения и испытания привели к тому, что среди бывших дворян было немало людей, которые жили не по-советски, а как-то по-своему. "Культурный код" дворян, возможно, проявлялся в потребности в социальной оригинальности, эксклюзивности, и в том, чтобы быть не как все.
Чья история произвела на вас наибольшее впечатление?
С.Ч. Честно говоря, наибольшее впечатление на меня производили жизненные ситуации, в которых личные тайны и дилеммы накладывались на преследования или тяготы жизни со стороны советской системы, и люди сталкивались с компромиссами.

Например, в одной семье женщина разлюбила своего мужа и встречалась с любовником. А потом мужа арестовали на десять лет без права переписки, и у неё была дилемма, начать новую жизнь или ждать мужа. Она решила уехать в ссылку с любовником и оказалась права, потому что мы теперь знаем, что означал этот приговор. Но тогда это было испытанием для всей семьи, которая осуждала этот выбор.

Или вполне понятное решение женщины уехать жить с мужем в ссылку, куда-то на Колыму, после его отбытия срока в лагере, привело к тому, что они не смогли дать приличное образование сыну, и он в результате стал рабочим.
~
~
Как вы считаете, испытания революции: разобщение родственных связей, вынужденная скрытность, браки с людьми не своего круга - словом, все, на что шли люди ради выживания и самосохранения - привели к деградации дворянства, или культурный код этого социального класса неистребим?
С.Ч. Испытания, пережитые после революции, привели к деклассированию и преждевременному уходу из жизни многих "бывших людей". Они потеряли близких людей, потеряли смысл жизни, не говоря уже про имущество. Эмигрировать не смогли, приспосабливаться к новой жизни не хотели, поэтому умерли от тоски и горя или нашли утешение в религии.

Но было и противоположное. Многие смогли приспособиться к жизни в новом обществе, найти для себя комфортную нишу и дать приличное образование детям. Успешная интеграция в советское общество зависела прежде всего от разнообразной сети знакомств. Те люди, у кого были знакомые и в городах, и в деревнях, и среди дворян, и среди крестьян, и среди большевиков, смогли удержаться и не опуститься на дно в самые тяжёлые моменты.

Например, когда было голодно в Петрограде, уезжали жить к знакомым в деревню. Когда началась коллективизация, перебирались с помощью знакомых в города. У знакомых крестьян получали "положительные характеристики" о том, что они с первых дней поддерживали советскую власть, и что всегда были на стороне трудового народа. Благодаря контактам с учителями и университетскими профессорами, можно было пристроить детей на учёбу. Благодаря многочисленным умениям и навыкам, зарабатывали неплохие деньги на чёрном рынке: давали уроки, шили. Наконец, благодаря тому, что в обществе был полный бардак и нехватка учебных заведений и компетентных специалистов, можно было занять интересные должности без диплома. В этом дворяне необычайно преуспели.

Между этими двумя полюсами — приспособившихся и деклассированных, находились своего рода креативные маргиналы. Стать обычными советскими гражданами или не захотели, или не смогли. Но нашли для себя какой-то особый способ существования. Например, было принято наниматься в биологические, геологические, археологические и прочие экспедиции, и проводить половину времени где-нибудь в разъездах, а оставшуюся половину года заниматься своими делами. Это только один пример. Количество разного рода "оригиналов" среди потомков бывших было существенным. Но каждый оригинал оригинален по своему, поэтому обобщение затруднительно.

Но очевидно, что многочисленные гонения и испытания привели к тому, что среди бывших дворян было немало людей, которые жили не по-советски, а как-то по-своему. "Культурный код" дворян, возможно, проявлялся в потребности в социальной оригинальности, эксклюзивности, и в том, чтобы быть не как все. Также, к сожалению, немало было разных психических и психологических отклонений среди потомков дворян 1930-х и 1940-х годов рождения.
Софья Чуйкина
Автор книги «Дворянская память:
бывшие в советском городе»
Дворянские ценности и модель воспитания сильно менялись со временем. Допустим, с 11 по 19 век они изменились очень сильно. И в 20 веке снова изменились. Ничего вневременного в таких понятиях как "ценности" и "стандарты воспитания" быть не может. Воспитание нужно для того, чтобы соответствовать своему времени.
Существует мнение, что советское воспитание было ориентировано именно на дворянскую культуру (понятия о чести и достоинстве, культ образования, классической музыки и литературы, эстетика в целом и т.д., даже школьная форма была заимствована из дореволюционного времени!). Вы с ним согласны?
С.Ч. С этим мнением я не согласна. Я думаю, что дореволюционная школьная форма не имеет никакого отношения к дворянам. Её носили также и разночинцы, и бедные сироты в интернатах. А что такое "советское воспитание"? Что тут имеется в виду? Ведь "воспитание" прежде всего зависит от семьи.

Дворянские ценности и модель воспитания сильно менялись со временем. Допустим, с 11 по 19 век они изменились очень сильно. И в 20 веке снова изменились. Ничего вневременного в таких понятиях как "ценности" и "стандарты воспитания" быть не может. Воспитание нужно для того, чтобы соответствовать своему времени.

Что касается советской культуры, которая поощряла классическую музыку и литературу, то она была утверждена против революционного авангарда 1910-х - 1920-х годов. Я соглашусь, что многим средним дворянам авангард был не близок, и у них был более классический культурный вкус. Но сыграло роль не их мнение, которое никого не интересовало, а постулат о том, что "искусство должно быть понятно массам". Поэтому сталинское руководство стало бороться с формализмом в искусстве и культуре.

Также тоталитарное отношение к культуре проявилось в том, что они назначили в каждой области культуры "главного авторитета", например, Пушкин — главный поэт, Маяковский — главный советский поэт. И, конечно, насадили соцреализм — идею о том, что искусство должно быть реалистичным по содержанию, советским по форме. В этих всех процессах огромную роль сыграл М. Горький, человек, намеренно создававший в литературе анти-дворянский жанр автобиографии, в пику Л.Н. Толстому, с которым он, правда, с удовольствием общался. В общем, я тут не вижу особой связи. Можно эту связь придумать, но это будет искусственно.
~
~
Если не согласны, то как объяснить появление советского интеллигента без влияния старой дворянской интеллигенции?
С.Ч. Появление советского интеллигента объясняется тем, что в 1930-е годы, и потом снова после войны открылось очень много новых ВУЗов, особенно технических, и многие люди смогли получить высшее образование. Обязательное школьное образование для всех, и наличие механизмов поощрения для талантливых выпускников из провинции (золотые медали, красные дипломы) способствовали тому, что талантливые люди в советском обществе могли устроиться на работу, соответствующую их уровню, и при желании переехать в крупные города. В любой стране для расширения образованного слоя может очень многое сделать государство, которое инвестирует тем или иным образом в систему образования.
Софья Чуйкина
Автор книги «Дворянская память:
бывшие в советском городе»
Только по манере говорить и общаться можно было уловить их принадлежность к "бывшим людям.
Почему большинство информантов — женщины? Мужчины менее охотно шли на разговор или их не осталось в живых на момент создания книги?
С.Ч. Их почти не осталось в живых на момент сбора интервью.
Любопытна книга английского Антрополога Кейт Фокс "Наблюдая за англичанами", в которой автор дает характеристику атрибутов быта и поведения с точки зрения классовых отличий в английском социуме. Как вы думаете, можно было бы подобным образом классифицировать жителей России или же все гораздо менее регламентировано и стихийно в российском социуме?
С.Ч. Я думаю, что Октябрьская революция, сталинская индустриализация, Вторая мировая война способствовали тому, что сословная и классовая принадлежность была стерта в очень большой степени. Поскольку имущество отняли, знатность фамилии необходимо было скрывать, и повседневная жизнь была чрезвычайно тяжёлой, не было условий для поддержания социальных отличий в такой традиционной форме, как это сохранилось в Англии. Только в манере говорить и общаться можно было уловить принадлежность к "бывшим" людям.
Это тоже интересно!