О.А. Современная мировая наука называет людей, живущих вдали от цивилизации, индигенами, аборигенами, автохтонами, туземецами и на культурном уровне строго запрещает какие-либо обороты со словом "примитивный" в отношении ныне живущих племен. Это воспринимается как оскорбление.

О.А. По причине того, что человек все больше и больше утрачивает связь с природой, ему становится тяжелее постигать мир дикой природы. И даже при наличии самых высокотехнологичных устройств, его путешествие не перестает быть крайне рискованным. Продираться сквозь джунгли на протяжении 2-3 недель, будучи окруженным хищниками и неведомыми насекомыми, – для этого нужна физическая подготовка, как у спецназа, и психологически устойчивое равновесие, как у Будды. Девственные места все еще есть, но их очень мало. Что касается племен, есть регионы, жители которых до сих пор не хотят вступать в контакт с чужаками.

О.А. Есть такие группы в отдаленных регионах Южной Америки, на острове Папуа-Новая Гвинея и даже в Индии.

О.А. Они увидели, как наша цивилизация на них пагубно действует. Когда туда приходит белый человек, он отнимает у них самобытность, взамен открывая блага цивилизации. Казалось бы дает намного больше, но в итоге тем самым современный человек их опустошает. Туземцы не могут жить даже подобием нашей жизни.

Во многих местах правительство построило им целые деревни, c отличными каменными домами. Таким образом чиновники хотят выманить их из джунглей, чтобы было проще их контролировать. Они хотят обеспечить их нормальным питанием и медицинским обслуживанием. Смертность, конечно, снизилась бы в разы, уж очень интенсивно там умирают. Но вся проблема в том, что сначала им дают это все, а потом их оставляют один на один с этой новой неизведанной цивилизацией, объясняя это тем, что мы вам показали как, а теперь вы сами рубите лес, добывайте золото, развлекайте туристов. Но невозможно за два-три поколения понять и принять, все то, что шаг за шагом постигалось современным человеком тысячелетиями.

О.А. Конечно! К примеру: если ребенок заболел, то они уже не буду искать травы и коренья, которые спасут малыша. В итоге они либо дождутся врача дождутся, либо ребенок умрет.

О.А. У чиновников нет ни малейшего желания прибывать в месте, где понятия комфорт не существует. Многие чиновники просят у меня фотографии для отчета. Создают видимость присутствия там. Для них недельная поездка к племени – это экспедиция всей жизни. Мы одного взяли туда, а он не выдержал, бросил нас и уплыл от на нашей же лодке, как диверсант.

О.А. Женщины. Они – мерило престижа во всех племенах. Количество женщин – показатель качества и уровня жизни.

О.А. Во всех племенах власть передается только по наследству. У каждого вождя очень много женщин и соответственно очень-очень много детей. Я вообще никогда не видел бездетного вождя. Пока все эти дети растут, вождь среди них выбирает самого здорового, умного и все это приумножает в процессе воспитания. То есть все дело в выборе, и он у правителей огромен.

О.А. За все время своих экспедиций я встретил только одно племя, полностью состоящих из женщин.

О.А. Для того, чтобы ответить на этот вопрос, нашей экспедиции, возможно, потребовался бы год жизни с ними, если не больше. Поскольку интервью у них не просто взять. У нас ушла целая неделя на то, что бы меня к ним пропустили. И все это время мы жили в палатках недалеко от их границы. Между нами стоял камень. Под этим камнем обменивались подарками: мы им мясо, различную еду, а они нам ощипанных птичек, пойманых рыб… Я могу только догадываться о том, что их побудило к жизни отдельно от мужчин. Возможно то, что женщина в подобных племенах стоит ниже мужчины, то есть служит практически разменной монетой и послужило причиной того, что они живут одни.

О.А. Это был брак с расчетом максимально узнать об открытом нашей экспедицией племени. Так как это было 20 лет назад, то было, невозможно подойти вот просто так к вождю и сказать: "Давай, покажи, как у вас тут делаются свадьбы." Либо все по-настоящему, либо никак. Чтобы заснять свадьбу длинною практически в неделю, мне пришлось пойти на этот шаг.

Вождь был не дурак, и как бы хорошо он ко мне ни относился, все же в первую очередь он думал о возможностях обогащения племени. Кстати, я вообще не встречал в племенах глупых правителей. Свадьба подразумевала большие капиталовложения. Я должен был купить там четырех больших свиней. Там это – эквивалент пары автомобилей бизнес-класса. Плюс к этому все племя должно было гулять за мой счет в течение недели.

Вождь принимал самое активное участие в выборе невесты. Буквально про каждую рассказывал, чем она хороша, хотя в основном, – чем плоха по сравнению с одной барышней, которая по всем его меркам была совершенством. Впоследствии оказалось, что она была его близкой родственницей. На ней я и женился, оказавшись в самой гуще ритуальных событий. Все дни, пока гуляло племя, камера снимала.

О.А. Жизнь суровая и правила племени таковы: если твой муж на год исчез, то ты вправе завести еще одного мужа.

О.А. Да. Вот за все эти хитрости я его очень зауважал. И он меня совершенно искренне начал почитать за родственника. Однажды я сидел в кафе за пределами этих джунглей, пил кофе, и вдруг подходит официант и говорит: "К вам родственник пытается прорваться!" Я был сильно удивлен: нахожусь в Новой Гвинее и вдруг родственник?! Разворачиваюсь, а передо мной стоит вождь – как есть, без признаков городской одежды – и говорит: "Здравствуй, сынок!"

О.А. В отличие от нашей системы выходных дней, они собираются по причине какого-то праздника раза 2-3 в году. На таких праздниках заключаются и браки. Пожалуй, только тогда они могут позволить себе выпить спиртное, например, молочную водку.

О.А. В основном это наскальная живопись, и исполняется она все в том же классическом стиле как и 40 000 тыс лет назад: животные, отпечатки рук. Порой все же в них можно наблюдать авангардные элементы: однажды я увидел на стене рисунок стрекозы, которая имела сильное сходство с вертолетом. Когда я начал расспрашивать автора рисунка о том, что это, он сказал, что это стрекоза, перевозящая белых людей.

О.А. Шутки у них более современны, чем быт. Вообще харизма им очень присуща, например: мама говорит ребенку: "Вот сейчас прилетит большая птица и привезет белое мясо." Белое мясо – это мы с вами. Или у проводника спрашиваю, где все люди, а он отвечает: "20 голов идут сзади," – они не людей считают, а черепа. Был случай, когда у нас в экспедиции заболел один из путешественников, тогда вождь предложил отрезать голову и тем самым увековечить память о нем, – такие вот людоедские шуточки.

О.А. Они уже несколько поколений не занимаются каннибализмом и межплеменными убийствами. По крайней мере, большинство племен. Раньше были у них охотники за головами, собиратели трофеев. Были и те, которые охотились за людьми как за едой. Другие рассматривали каннибализм как дань усопшим. И объясняли это тем, что умерший таким образом воскрешается в живом человеке. Для них это очень серьезно, и этому отведены целые ритуалы.