А.К. В моем понимании светская культура — это любая активность человека в публичном пространстве и его отношения с другими. Это прежде всего общение, и оно предполагает уважение к себе и другим, основанное на внутренней свободе и ответственности. Еще Аристотель определял человека как общественное животное — от других тварей, помимо прочего, его отличает способность к более сложному взаимодействию с существами своего вида. Совместное времяпрепровождение создает поле светской культуры, поддерживает ее, способствует ее дальнейшему прогрессу, поэтому очень важно отсутствие претенциозности, умение легко и непринужденно общаться.

До сих пор у нас бытует мнение, что к светской культуре относится выход в публичное пространство с целью заработать денег, но это не более чем подмена понятий. Посещение концерта, лекции, музея или ресторана, презентация, выпускной бал, свадьба или день рождения — все это формы социализации. И, конечно, праздник — центральное явление светской культуры — в нем воплотилось ее магическое, ритуальное начало, которое воздействует на самые глубокие структуры сознания.

Праздники, а также повседневные практики и связанная с ними материальная культура и savoir vivre имеют огромную значимость, которую часто недооценивают. Я постоянно слышу, как реагируют интеллектуалы и высокообразованные люди: «Это светская жизнь, это несерьезно». Для меня очень важно мнение Ирины Прохоровой, которая в своих выступлениях, посвященных культуре повседневности, говорит о том, что самые обыденные явления закладывают основу масштабных процессов и определяют развитие общества на дальнюю перспективу. Светские практики и материальная среда во многом формируют культуру и общество в целом. Наиболее яркие примеры — петровские реформы и японская «революция Мэйдзи».

А.К. Мы стараемся стирать грань между образованием и светским времяпрепровождением. Это лучший способ для зрелой искушенной аудитории изучать историю искусств. Его можно отчасти определить современным термином «инфотейнмент» (информация плюс развлечение), но сам способ передачи знаний в свободной форме, посредством бесед, совместных трапез и прогулок восходит к античной философии: как известно, название «Академия» изначально принадлежало кружку учеников и последователей Платона, сопровождавших его во время прогулок в священной роще. Мы убежденные идеалисты и максималисты, нас привлекает идея исследования высоких и прекрасных материй в форме непринужденных бесед в окружении прекрасного.

Более близким историческим образцом для нас являются европейские гуманитарные академии эпохи барокко — сообщества единомышленников, которые собирались во дворцах для обмена мнениями и совместной научной работы, а также такие организации знатоков и ценителей, как «Клуб изящных искусств Бёрлингтона» и «Общество Маньяско» в Лондоне. В качестве источника вдохновения можно еще назвать домашний кружок петербургских художников и эстетов, где основатели движения «Мир искусства» читали лекции друг другу. Но важнейшее и принципиальное отличие состоит в том, что Академия «Турандот» — не закрытое сообщество интеллектуальных снобов, а открытый для всех образовательный процесс. Приобщиться к просвещению может каждый желающий. Любой человек может записаться и посетить любое занятие или провести вечер на концерте. Здесь ориентиром скорее может служить первый в России Институт истории искусств, основанный графом Зубовым в его дворце на Исаакиевской площади.

Подробнее: Живые свидетели. Рубрика об архитектурных шедеврах Москвы

Антураж и дворцовые интерьеры меняют восприятие. Наша основная идея — это именно средовое воздействие. Лекции, мастер-классы и концерты получаются не похожими на то, к чему все привыкли. У нас впервые появилась возможность использовать для обучения истории прикладных искусств и навыкам светских практик великолепное дворцовое здание, которое при этом не является музейным. Концерты и лекции, непосредственное общение с носителями знаний — в таком удивительном месте все это стремится к тотальности восприятия, театральному синтезу. Красота всего окружающего способствует усвоению знаний, которые здесь не кажутся оторванными от жизни.

Мы не в музее, где посетителям выдают бахилы, а смотрительницы следят за тем, чтобы никто не приближался к экспонатам и не сидел на стульях. Одновременно с театром и лекторием мы находимся в великолепном ресторане «Турандот», где царят высокая гастрономия, безупречный сервис, абсолютный комфорт. Ресторан и дворец генетически связаны, так как ресторанная культура возникла из традиций придворных обедов и «открытых столов» знатных вельмож. Это одна из причин, почему Деллос построил именно дворец, а не просто пафосный ресторан с историзмом в интерьере. Сегодня мы превращаем его в единственный в своем роде культурный центр. Обед или «чай с птифурами» во дворце, совмещенный с просветительской программой, поднимает бытовую культуру на иной уровень, меняет качество жизни. Я убежден, что это вносит вклад в развитие общества.

А.К. Академия «Турандот» совместно с Институтом арт-бизнеса и антиквариата устраивает публичные выступления, лекции и мастер-классы ведущих музейных экспертов, антикваров и коллекционеров по истории прикладных стилей и предметов роскоши. Коллаборация с галереей «Турандот Антик» позволяет проводить практикумы по теме основного занятия, на которых гости осматривают драгоценные антикварные предметы, выставленные в галерее, и знакомятся с основами атрибуции.

Совместно с сестрами Гоговыми, открывшими новое выставочное пространство Artwin Gallery в нашем комплексе на Тверском бульваре, мы организуем конференции по современному искусству с участием известных критиков и знаковых фигур арт-рынка.

Очень полезную программу мы представляем совместно с Международной школой этикета Ларисы Эванс. Это мастер-классы по английскому и французскому деловому и светскому этикету, которые проходят в форме образовательных обедов и ужинов для взрослых и детей с дипломированными инструкторами из Европы. Так же, как в случае с историей роскоши, мы впервые в Москве используем целое здание со всей его обстановкой в качестве интерактивного учебного пособия. Парадные залы и кабинеты «Турандот» — идеальная среда для обучения премудростям светского этикета.

В сезон 2015/16 года мы представим лекции по истории ландшафтного искусства и символике европейских садов, а также по уникальной дисциплине «История роскоши». Это исследование теорий и социальных практик от античности до нашего времени. Его важнейшей частью, пробным камнем, который позволяет установить пределы общепринятых норм и соотношение традиций с новаторством, станут биографии великих эксцентриков от Августа Сильного до маркизы Казати.
Мы также планируем проводить уроки рисования в залах дворца «Турандот». У нас можно будет научиться, например, ставить натюрморт, и это естественным образом подводит к пониманию, что законы композиции действуют не только в искусстве, но и украшают повседневность.

Самым сложным направлением является музыка. Вместе с одним серьезным некоммерческим фондом мы представим программу камерных и симфонических концертов. Теперь для исполнения классической и современной музыки, а также интеллектуального джаза у нас есть Серебряный зал, бывший второй этаж ресторана Casta Diva с хорошей акустикой, рассчитанный на аудиторию в 150—250 человек и выступления составов до 30 человек. В Москве нет концертных залов с таким великолепным интерьером. Его открытие в новом качестве состоится 23 июля.

Это будет прекрасный джазовый концерт-презентация первого альбома Maria Art Quartet, который играет превосходный пост-хард-боп. Мы впервые отказываемся от столиков — все как в настоящем концертном зале! Музыканты будут играть в непосредственном контакте с аудиторией, расположенной в креслах полукругом, как на придворном суаре, а не в скучной партерной рассадке — мы хотим разрушить привычные стереотипы филармонических практик. В стоимость билета входит бокал шампанского, а после концерта вы сможете поужинать в любом из наших ресторанов, занимающих целый квартал, начиная с «Кафе Пушкинъ». В дальнейших планах — мини-постановки старинных опер в Золотом зале, где уже с успехом проходят вечера артистического кабаре «Турандот».

Кстати: Почему джаз? Несколько веских причин сменить пластинку

А.К. Декадентское кабаре и барочная опера — прежде всего, зрелище и изящное увеселение, но благодаря уникальным интерьерам мы воссоздаем атмосферу прошлого, поэтому я считаю их в своем роде просветительским проектом. «Турандот» в высшей степени театрален. В наших оперных перформансах мы будем прямо апеллировать к барочному театру и мироощущению.

В современных условиях это единственный шанс приблизиться к атмосфере Серебряного века, когда русские кабаретисты давали представления во дворцах, а великие режиссеры Мейерхольд и Евреинов одновременно увлекались постановками кабаре и реконструкциями старинного театра, средневековых мистерий, комедии дель арте, причем эти направления не были изолированы друг от друга. Если ставить перед собой настолько изощренные задачи — при камерном масштабе в этом нет ничего невозможного — кабаре «Турандот» позволяет воссоздать на современном уровне культурный код Серебряного века.

Во-первых, за счет сложных культурных аллюзий и «просвечивания слоев». Во дворце «Турандот» игра в наслоения разных эпох изначально задана его создателем. Мы добавили еще один слой стилизации с драматическими акцентами, связанный с декадансом начала века — сшили темно-лиловые занавеси и скатерти и переодели персонал во все черное, добавив им хвосты, чтобы силуэты официантов выглядели как театр теней на фоне старого золота. Как известно, русский и европейский декаданс грезил «галантным веком», преломлял его и множил в бесчисленных отражениях. Поэтому праздничный стиль шинуазри XVIII столетия является самой подходящей оправой для артистического кабаре. Кстати, в реальности этот альянс двух веков случился только в течение одного вечера — когда Николай II пригласил труппу знаменитого «Кривого зеркала» из Петербурга в Царское Село и они выступили на сцене придворного Китайского театра, где на тот момент сохранялся интерьер времен Екатерины Великой с головами китайцев из папье-маше и настоящим дальневосточным антиквариатом. Уверен, что театралы и творцы Серебряного века оценили бы наш интерьер по достоинству. Впрочем, мы не устанавливаем для себя никаких искусственных ограничений, а заимствуем все лучшее: в первом представлении нашего кабаре были элементы бурлеска бель эпок и клубного шоу «ревущих 20-х». Нас вдохновляет и старый Монмартр, и вальяжная имперская Вена, и Берлин времен Веймарской республики с его творческими исканиями и свободой, и шикарный американский мюзик-холл.

Второй важный момент заключается в том, что традиционная театральная архитектура мешает реализовать ключевой принцип жанра, рожденного не в театре, а в кафешантане: отсутствие границ между исполнителями и зрительным залом. У нас артисты помещаются на круглой сцене посреди двухэтажной ротонды, это обеспечивает необходимый эмоциональный контакт со зрителями на обоих этажах. В мастерских Деллоса изготовили подиум с барочным декором и состаренной позолотой. Он выглядит так, как будто кабаре существовало во времена Людовика XV.

Наконец, декадентские настроения не возникают на пустом месте. В России кабаре появились поздно, но в огромном количестве в последние годы перед революцией. То было глубоко трагичное время, когда надо всем довлело предчувствие надвигающейся катастрофы. Берлин 20-х годов обязан своей легендарной ночной жизнью поражением в Первой мировой и последовавшим за ней катаклизмам, а в 70-е клубная жизнь на Западе бурно развивалась на фоне затяжного экономического кризиса и навязчивых страхов перед угрозой атомной войны — которой, к счастью, не произошло. Сто лет спустя в России созрели все условия для того, чтобы бегство от реальности вновь оказалось в тренде. У нас также есть образованная и раскрепощенная публика, жаждущая подобных изысков. Вне всякого сомнения, наши последние проекты рассчитаны на людей тонких, понимающих, чего они хотят.

А.К. С помощью культурных технологий мы продвигаем весь кластер Деллоса на Тверском бульваре. Для людей, которые часто бывают в Европе, вполне естественно, что «Турандот» приближается к европейскому формату social club. Чем больше здесь происходит разных событий, тем интереснее будет это место для московской публики. Поэтому можно говорить о том, что мы работаем на культурное развитие всего города. Праздник — это апогей культуры повседневности, он раскрывает ее на самом высоком уровне. И если, как мы только что видели, в Москве хватает людей, вместо простого вечера в клубе готовых потратить массу времени, энергии и денег, чтобы стать частью такого костюмированного праздника как Midsummer Night's Dream, это значит, что в Москве есть публика, восприимчивая к лучшей жизни и способная считывать более тонкие смыслы. Благодаря такой аудитории мы будем и дальше изгонять тоскливую банальщину в той сфере, где ее в принципе и быть не должно.

У нас в «Турандот» имеются определенные фильтры, которые работают на уровне цен. Я считаю, что это нормально, когда билет на мастер-класс во дворце с экспертом международного уровня стоит три тысячи рублей и в эту сумму включен кофе с десертами ручной работы. Наш гость получает доступ к первоклассному контенту и попадает в уникальную среду. Цены отсекают маргиналов и малоимущих, что в порядке вещей. Мы не можем делать этот проект социальным — он изначально задуман по-другому. В Москве есть много культурно-образовательных платформ, которые работают для всех слоев населения. Что касается других ценовых категорий, то на Тверском бульваре, 26 есть другие наши прекрасные рестораны «Оранж 3» и «Фаренгейт», которые и по кухне, и по ценам, и по атмосфере радикально отличаются от «Турандот». Таким образом, у нас представлен широкий диапазон цен и настроений, от статусного «Кафе Пушкинъ» до молодежного и демократичного «Фаренгейта».

Мы себя никому не противопоставляем, культура — это спектр, где все оттенки имеют значение. В нормальном обществе человеческая жизнь является высшей ценностью. Невозможно представить себе, чтобы парижская полиция разгоняла уличных музыкантов и художников на Монмартре, а именно это мы сегодня наблюдаем в Москве. Мы надеемся, что светская культура в России будет развиваться вопреки всему, и мы сможем преодолеть идиосинкразию и недоверие потенциальной аудитории, которая боится даже заходить внутрь — потому, что это новодел, или, наоборот, потому что это слишком музейно. Многие на Западе живут в старинных зданиях и прекрасно себя чувствуют. Но в силу ущербного советского воспитания у богатых россиян зачастую нет вкуса к таким вещам, а интеллектуалы страдают комплексом русского интеллигента-разночинца и предвзято относятся к тому, что, по их мнению, могут себе позволить лишь весьма состоятельные люди. Мы предлагаем живой, увлекательный, полезный опыт, который невозможно почерпнуть из книг. Развитие культуры повседневности поощряет индивидуализм и рассеивает сон разума, полный чудовищ, который царил в советское время и который пытаются вернуть сейчас. Культура повседневности — один из важнейших дискурсов, где идет борьба за человеческое сознание. Развивая светскую культуру, мы вносим свой вклад в борьбу с мракобесием и дикостью.

А.К. Нам бы хотелось видеть больше connoisseurs, то есть знатоков, искушенных в вопросах хорошего вкуса, а также гедонистов, способных получать удовольствие от жизни. Это не каждому дано, и дело здесь не только в деньгах. Высшая цель культуры повседневности именно в том, чтобы распространять такие ценности, делать их общим достоянием. Сегодня откуда-то снова выползли ревнители бесчеловечной, извращенной морали, которые смотрят на людей как на ненужный шлак или, в лучшем случае, сырье для топки госмашины. Приходится отстаивать ценность элементарных вещей, которые должны быть понятны каждому. Когда нам в очередной раз предлагают отложить всякое житейское попечение и принести себя в жертву родине, мы имеем право усомниться в истинности исходных посылок — скорее всего, народ цинично используют в чьих-то корыстных интересах. К сожалению, такие идеи падают на подготовленную почву. В России людям никогда не давали жить для себя. Сказываются и предрассудки, унаследованные от интеллигенции XIX века, с сектантской подозрительностью смотревшей на простые радости жизни. Места, подобные «Турандот», поддерживают культ красоты, удовольствия и комфорта. Здесь каждая деталь говорит о том, что у всех причастных к нему жизнь удалась. И это может вызывать снобизм и неприятие даже не с точки зрения вкуса, а оттого, что в чьем-то больном сознании хорошо устроенная жизнь является греховной. В нашем случае самое главное — это не «жизнь удалась», а всепокоряющая, всепроникающая, абсолютная красота и вырастающая из нее философия наслаждения жизнью.

Другое мнение: Беседа с графом Шереметьевым

А.К. Прежде всего нужно определиться с тем, что считать аристократизмом. Сегодня это прежде всего культурное, и лишь затем социальное явление. Деньги дают больше возможностей, люди меняют свой образ жизни, начинают больше путешествовать, следить за собой. Но, как мы знаем, в большинстве случаев money does not make class. Это своего рода заколдованный круг: с одной стороны, аристократизм невозможен в полной мере без финансовой свободы, с другой, он предполагает не только утонченность, но и абсолютное благородство, порядочность, простоту, чувство такта — такого за деньги не купишь. Не продается и способность получать удовольствие от жизни: мы видим это сплошь и рядом.

Мы не ставим перед собой задачу улучшать людей, но мы стараемся раскрыть перед ними прекрасные горизонты культуры, донести глубину замысла, вложенного Деллосом в «Турандот», и при этом доставить им максимум удовольствия. «Турандот» с самого начала был удивительным экспериментом — он восполняет на уровне авторской реконструкции отсутствие в Москве подлинных интерьеров эпохи барокко, ни один из которых не сохранился до наших дней. Следуя завету галантного века «развлекая, просвещать», мы тоже заполняем важнейшие пробелы, восстанавливаем утраченные традиции роскоши, чувство исторической преемственности и принадлежности России к европейской культуре. Для меня очень важна философская аксиома, о которой часто вспоминал Бродский: этика проистекает из эстетики.

А.К. Деллос — художник-визионер, которому выпала исключительная возможность осуществить свои самые глобальные замыслы. Я бы назвал его последним великим декадентом. Под декадансом я имею в виду всепобеждающую потребность в красоте, когда во главу угла ставятся эстетические ценности.

Вы знаете, что «Турандот» строили не как ресторан, а как настоящий дворец XVIII века с соблюдением всех старинных технологий? Для того, чтобы создать интерьер единственного ресторана, Андрей Деллос основал мастерские, где сотни художников и мастеров шесть с половиной лет занимались изготовлением мебели и внутреннего убранства по его проекту. Чтобы добиться необходимого оттенка патины, он отправлял позолотчиков учиться в Венецию. Многое ломали и переделывали несколько раз, пока не удалось получить идеальный результат. Над лестницей висит пара громадных ковров, обычно гости не обращают на них внимания, но они, безусловно, работают на создание общей атмосферы. Это подлинные гобелены китайской серии по эскизам Франсуа Буше, два из восьми известных в мире. Люстру главного зала украшают подвески из горного хрусталя и аметистов. Решетки лифта выполнены в стиле работ тульских мастеров, модных в эпоху Екатерины Великой. Часы и жирандоли, отдельно стоящие статуи — подлинники музейного уровня.

О таких вещах стоит говорить, поскольку большинство людей не представляют масштаб и значимость того, что было сделано. Чистое безумие с точки зрения бизнеса, но именно благодаря такому безумному перфекционизму и творческой одержимости во всем — разумеется, включая кухню, он точно так же доводит до ума каждое блюдо — есть просто рестораны, а есть рестораны Деллоса. На московском рынке все создают бренды, а Деллос создает легенды. Это не уход от реальности, а преображение реальности, переход на другой уровень. Именно такие люди и создают цивилизацию. В итоге «Турандот» стал одной из главных городских достопримечательностей, которая по туристической статистике значится в одном ряду с Большим театром и Красной площадью, а самого Деллоса недавно выбрали почетным членом Академии художеств за вклад в развитие города, но культурный потенциал этого невероятного места только начинает раскрываться…

А.К. Рестораны в подлинных дворцовых интерьерах работают в основном при дорогих отелях. Закрытые частные клубы занимают старинные здания, многие из них не меняли адреса более ста лет и в них сохранена историческая обстановка. Но «Турандот» — открытое пространство с новым интерьером, построенным в порядке творческого эксперимента. Ему нет аналогов, это абсолютно уникальное создание Деллоса, демиурга с огромными возможностями: например, до «Турандот» он задался целью построить на пустом месте особняк пушкинской эпохи, неотличимый от настоящего — и построил.

Единственный сопоставимый пример в том, что касается ремесленных технологий — вилла рядом с Версалем, для строительства которой несколько лет назад один девелопер привлек французские мануфактуры, отмеченные знаком «предприятие живого наследия»: они до сих пор делают такие же ткани, лепнину, деревянные панели, как в XVII веке, и в основном зарабатывают на реставрации старинных зданий. Так вот, результат получился кошмарный, потому что вилла имеет современную планировку и функционал, рассчитанный не на вельможный быт времен Короля-Солнце, когда вся структура богатого дома была совсем иной и обслуживала другие потребности, а на представления о комфорте современного европейца. Поэтому на совершенно искаженные пропорции был наложен своего рода экран из резьбы и лепнины. Для тех, кто в этом что-то понимает, эффект получился такой, как от скрежета железом по стеклу для человека с тонким слухом. То, что у Деллоса получилось идеально совместить форму и функцию, говорит о многом, прежде всего, о безошибочности его культурных инстинктов.

А.К. Культурные коды, которые здесь заложены, служат фильтром, который не пропускает всех несозвучных. Это магический щит, который не дает сюда войти непосвященным, не позволяет им чувствовать себя комфортно. Если развитие нашего общества и его светских традиций не будет в очередной раз насильственно прервано, возможно, появится запрос и на закрытые светские форматы. Они уже существуют, но не в таком масштабе, как «Турандот». Может быть, в ближайшее время политический климат в стране изменится настолько, что людям будет не до красоты повседневности. Но я считаю, что потребность в ней все равно прорастет, как цветок через асфальт.